Не совсем про Приддов, но почти.
Людвиг Ноймар, Жермон Тизо (Ариго), Рудольф Ноймаринен, Август Альт-Вельдер (Гирке), армейские НМП в количестве. Пре-канон и ложка пост-канона.
~1900 слов
1.
386 год Круга Скал
Капитаном Людвиг стал еще летом, и отметить новое звание успел по меньшей мере трижды. Но где три, там и четыре, тем более в Вайзтанне наконец можно было выпить с друзьями, с которыми он с прошлой зимы не виделся.
Компания в «Белом медведе» собралась небольшая, но славная — Тизо, все еще не расстающийся с собственной перевязью, Лерье, недавно разжалованный в корнеты за «недостойное поведение» (читай — за пылкую любовь к женам вышестоящих офицеров), но совершенно по этому поводу не расстроенный, Рейбах, тоже недавно ставший капитаном, и еще два теньента, Дэвис и Йорге. Пили за повышения, свои и чужие, за прекрасных дам, добродетельных и не очень, обсуждали, будет ли летом большая кампания, и возможные назначения и перестановки в армии. У Тизо и теньентов с корнетом все, правда, было ясно, и вряд ли в ближайшие месяцы что-то изменится, а вот Рейбах и сам Людвиг пребывали в несколько подвешенном состоянии. Впрочем, обычное дело для свежеиспеченных капитанов зимой.
Сидели хорошо, но разошлись довольно рано — у кого свидание было намечено, у кого утренний патруль.
— Подумаешь, утренний патруль, — ворчал Йорге. — Нырнуть в сугроб перед сном, утром будешь свеж, как огурец с грядки.
— Не скажи, — рассмеялся Людвиг. — Это нам четверым такой способ годится, а Жермон и Луи у нас птицы южные, простудиться могут…
После таких слов искупаться в сугробе пришлось, разумеется, всем. Проходивший мимо пожилой полковник назвал их несмышленными унарами, но хмель и правда несколько выветрился. И это пришлось весьма кстати, потому что у дверей собственной квартиры Людвиг столкнулся с курьером. Тот вручил ему сложенный лист, запечатанный волком, и молча откланялся, не ожидая ответа.
Зайдя внутрь и прочитав приказ явиться в ставку Первого маршала на следующее утро, Людвиг с чувством помянул закатных тварей и потребовал у денщика воды, и побольше. Вызывал бы его полковник Давенпорт или кто-то из генералов, это был бы повод обрадоваться — тогда бы речь наверняка шла о новом назначении или иных служебных делах. А вот Первому маршалу с недавними капитанами разговаривать не о чем, особенно в зимнее затишье. Если бы отец просто хотел увидеться, приказ он бы отправлять не стал, значит, герцогу Ноймаринену зачем-то понадобился маркиз Ноймар. Гадать, зачем именно, лучше все же было на трезвую голову, поэтому, приняв все возможные меры и наказав денщику себя разбудить, Людвиг завалился спать. Проспать он не боялся — Ларс, если что, сам глаз не сомкнет, но не позволит «молодому господину» прогневить «господина герцога».
Утром и правда думалось лучше, но никаких стоящих идей, какое же у отца может быть к нему дело, у Людвига не появилось. Одно хорошо —по крайней мере, вроде бы сам Людвиг ничего, достойного отцовского внимания (в смысле, выволочки) за последние месяцы не совершал.
Дежурный адъютант — бергер с непроницаемым лицом — проводил Людвига в кабинет Первого маршала и тут же вышел. Отец стоял у стола, изучая какой-то документ.
— Вызывали, господин маршал?
— Да. Садись.
На «ты» — значит, разговор пойдет или о пустяках, или о чем-то очень серьезном.
— В последнюю неделю Весенних Ветров в Олларии будет Совет Меча. Будешь командовать моим эскортом.
Точно не о пустяках. Это какое же дело надо обсуждать две недели дороги? Или дело как раз в столице и ждет? Герцог что, вдруг собрался женить наследника? Этого только не хватало….
— Не бойся, — усмехнулся отец, — о сватовстве речь не идет. Но, как ты мог догадаться, Совет приурочен к Фабианову дню.
— Вы хотите, чтобы я взял оруженосца.
— Да. Рановато, конечно, для офицера твоего возраста и звания, но случалось и не такое. Можно сказать, дань семейным традициям.
Традициям? Да, в семье было принято, что служащие в армии берут оруженосцев, обычно этим занимался старший в роду… Про деда Людвиг без помощи семейных архивов ничего сказать не мог, но отец своего первого оруженосца взял, уже будучи полковником. А вторым у него был Карлос Алвасете.
… Историю о том, как Рокэ Алвасете оказался оруженосцем фок Варзов, Людвиг без подробностей, но знал — от самого Росио. Но Алва-то уже сам полковник, а с Хексбергского сражения прошло сколько? Лет десять, не меньше, а оруженосцев отец больше не брал, хотя мальчишек, мечтающих учиться у Первого маршала, в Лаик каждый год хватало. И достойные среди них попадались, одних Савиньяков вон было целых два… Неужели это все еще тень Карлоса? Или дело как раз в том, что Первый маршал не может просто выбрать по собственному желанию, всегда вмешается политика?
Не дождавшись реакции, отец продолжил:
— Я не приказываю, но рано или поздно тебе все равно придется. А сейчас на редкость удачный год.
— Почему?
— Никакой политики, а Дювье пишет, что мальчишки хорошие, — отец взял со стола исписанный лист. — Сможешь спокойно выбрать, кто глянется.
Как будто Дювье в своих подопечных хоть что-то понимает! Но это-то ладно, может, и правда попытаться отвертеться? Он ведь и солдатами только начал учиться командовать как следует, куда ему самому учить будущего офицера? Или наоборот, лучше сейчас, пока сам не забыл, каково быть юнцом и старшие еще дразнят унаром? Тем более, возиться с младшими братьями Людвиг любил всегда, и в свое время ни учебе, ни развлечениям это не мешало.
— Хорошо, отец, — встал и взял протянутое письмо. — Постараюсь выбрать удачно.
О том, что капитан Ноймар временно назначен в сопровождение Первого маршала, в лагере стало известно на следующий же день. О подоплеке этого назначения Людвиг распространяться не собирался, но, к счастью, никто до этой подоплеки особо и не доискивался. Подумаешь, Первый маршал решил лично пообщаться с наследником, пока ситуация позволяет, почему нет, обычное дело. Сослуживцы ему кто сочувствовал («весеннюю грязь по дорогам месить в парадном мундире, да еще, небось, экзамен по тактике сдавать на каждом привале»), кто завидовал («всё веселее, чем в зимнем лагере на сугробы пялиться, еще и в столице развлечешься, не будет же маршал тебя при себе неотрывно держать»), Людвиг отшучивался и от тех, и от других.
Впрочем, именно возможные столичные развлечения они и обсуждали, собравшись незадолго до отъезда Первого маршала в том же «Белом медведе» в привычном составе. Теньента Йорге, правда, не было, но был капитан Рёдер, из штаба фок Варзов. Разговор протекал весело, в первую очередь потому, что в «столичных развлечениях» из всей компании разбирался разве что Тизо, но он-то как раз в обсуждении не участвовал. Хорошо хоть и втянуть его никто не пытался, а то пришлось бы или разнимать, или выступать секундантом… Для остальных Оллария — реальная, а не воображаемая — была в первую очередь связана с Лаик, так что, наверное, не стоило удивляться, когда Лерье в какой-то момент предложил:
— А ты, если окажешься при маршале в Фабианов день, возьми да выбери кого-нибудь в оруженосцы. А что, вполне в твоем вкусе шутка.
— Вполне, — согласился Рёдер, — только имей в виду, что смешно будет от силы неделю, а возиться придется три года, и всерьез.
— Ага, — добавил Рейбах. — Попадется какая-нибудь бестолочь избалованная…
— Бестолочь — это не самое страшное, — Рёдер опустошил кружку и продолжил, — вот тактический гений с неуемной фантазией…
Тут засмеялись все — о выходках Рокэ Алвы в Торке уже легенды рассказывали.
— Ну да, — Жермон наконец вступил в разговор, и с очень серьезным видом. — Обязательно ведь догадается срезать через Верхольдский мост.
Людвиг поперхнулся вином. Действительно, до Росио ему, может, и далеко было, но седых волос он своему монсеньору тоже стоил, не поспоришь.
Историю про Верхольдский мост из присутствующих знали только Тизо и Дэвис, и, естественно, сейчас с удовольствием делились с любопытствующими, перебивая друг друга. Людвиг попытался было придать этому рассказу хоть чуть-чуть достоверности, но ему не позволили. Впрочем, в долгу он не остался, и обмен байками о юношеских подвигах затянулся надолго. Итог этому обмену подвел опять же Жермон, когда Рёдер и Рейбах уже откланялись:
— Так что, капитан… Если что, бери бергера — не ошибешься!
Честно говоря, Людвиг бы с большим удовольствием последовал совету, но бергеров в этом году в Лаик не было. Уроженцев Ноймаринен — тоже, да и вообще, среди тех, кого Дювье прочил в первую восьмерку, северянин был только один. Марагонский парнишка, наследник одного из тамошних старых родов. Поразмыслив как следует, на нем Людвиг и остановился. При всём уважении и всей симпатии к Росио, Жермону и прочим, с северянином должно быть проще. Окажется «избалованной бестолочью» — меньше будет нытья, а если наоборот — меньше шансов, что свернет себе шею, не рассчитав силы.
2.
Понять, что все-таки представляет из себя его оруженосец, Людвиг не мог долго. Зато то, что Альт-Вельдеры когда-то считались младшей ветвью Приддов, вспомнил почти сразу. Достойный родич Спрутов был либо самым спокойным и невозмутимым юношей во всей Кэртиане — либо так контролировал свои эмоции, что мог потягаться с королевской галереей парадных портретов. Соображал он при этом быстро, повседневных трудностей не боялся, но и на рожон не лез — по большому счету, упрекнуть парня было не в чем. А вот расшевелить хотелось, но делать это привычным способом Людвиг не решался, памятуя наставление отца перед Фабиановым днем. «Маркиз, я надеюсь, вы отдаете себе отчет: поведение, допустимое с равными, в отношении подчиненных может оказаться непростительным. Вдвойне — если речь идет о тех, кто принес вам личную клятву». Прежде герцог Ноймаринен не считал нужным высказываться о многочисленных дуэлях наследника, так что к этим словам стоило прислушаться. Тем более, отец был прав: шутить над тем, кто не имеет права бросить тебе в ответ перчатку, если шутка окажется неудачной, следовало с осторожностью.
Вот Людвиг и осторожничал, а потом началась летняя кампания, и вопросы воспитания как-то незаметно отошли на второй план. Зимнее затишье оказалось не таким уж и тихим, следующим летом заполыхало до небес, потом снова грызня на перевалах, мятеж Борна, который дриксы расценили как особое приглашение…
…Когда настоящее затишье все же наступило, полковник Ноймар и думать забыл, что теньент Альт-Вельдер — самый толковый младший офицер по эту сторону Шнеершталь! — при нем не просто так околачивается. Увы, напомнили, и пришлось говорить положенные по традиции торжественные слова, присутствовать при новой присяге и прочее в том же духе.
Отпускать бывшего оруженосца из полка не хотелось — еще бы, кому охота отпускать того, на чьих плечах весь порядок в полку и держится. Альт-Вельдер вроде бы и сам не горел желанием переходить под командование кого-нибудь другого, но тут у него тяжело заболел отец, и отпустить парня все же пришлось.
После вступления в наследство виконт Альт-Вельдер уже служил в одной из крепостей Придды, но, к счастью, когда зашла речь об укреплении северных границ васспардскими гарнизонами, у кого-то достало ума перевести его обратно в Торку. Став генералом, Людвиг собирался заполучить тогда уже полковника в свой корпус, но, пока собрался, Альт-Вельдера по прошению тестя перевели в Резервную армию. Людвиг пожал плечами, незло выругался, да и выкинул из головы своего первого оруженосца. Других забот хватало — Леона ждала первенца, штаб Западной армии планировал Марагонскую кампанию…
Постскриптум
То, что граф Гирке и есть тот самый марагонский парнишка, которого когда-то удивленно хвалил Людвиг («вот вроде не видно его и не слышно, а поручение выполнено раньше, чем я рот успеваю закрыть!»), Жермон понял далеко не сразу. Было немного неловко, но, в принципе, это уже не имело значения — к тому моменту он и своими глазами прекрасно видел, что из себя представляют оба командира «лилового» полка, и в рекомендациях десятилетней давности не нуждался, даже если это рекомендации лучшего друга. Зато с этим самым другом можно будет при случае посмеяться, если им еще доведется встретиться за бутылкой вина.
…Встретиться им довелось, и даже в мирное время, но разговор вышел невеселый. Из тех, что лучше касерой запивать.
— Надо же, как нелепо… Вот так и начинаешь верить в проклятия и старые сказки, потому что иначе ну очень уж по-дурацки вышло. Даже для этого кошкиного Излома — слишком.
Жермон мог только молча согласиться.
— Вот ведь смешно… Я кроме него уже трех мальчишек посвятил в «талигойские рыцари» — звучит-то как, а? — а еще адъютанты, порученцы, прочая молодежь… И ребята все вроде неплохие, талантливые даже… А вот чтоб такой же надежный… Понимаешь, да?
Жермон понимал, наверно, лучше, чем кто бы то ни было. Кроме, разве что, Валентина.
Спустя два года маркиз Ноймар взял в оруженосцы Клауса Васспарда.
Примечание про матчасть
В свое время автор про Гирке выдал вне текста следующее:
Август Корнелий Гирке ур-Приддхен-ур-Гаубенхафт, 372 г. рождения. Заканчивает Лаик в 386 г., до 389 г. оруженосец Людвига Ноймара. По представлении к чину - теньент Северной армии Талига, служит в Лауссхен. Весной 393 г. заключает брак с Ирэной Придд. Летом 393 года переведен в Торку по договоренности между Вальтером Приддом и Рудольфом Ноймариненом о представлении васспардских гарнизонов для укрепления северных границ Талига, в Торке произведен в чин полковника, где и служит до лета 396 года. После переведен в столицу, в Резервную армию Олларии, летом 399 года, при переформировании армии, поступает под командование Люра. С воцарением Альдо Ракана является капитаном личной охраны герцога Валентина Придда.
Фикрайтерским произволом год рождения Августа считается либо опечаткой (и на самом деле там 369, и Лаик он заканчивал в 16-17, а не в 13-14), либо семейной тайной, о которой в курсе только сами Альт-Вельдеры (а остальной Талиг опять же думает, что 369).
Обзорам
ОЭшное, продолжаем
Не совсем про Приддов, но почти.
Людвиг Ноймар, Жермон Тизо (Ариго), Рудольф Ноймаринен, Август Альт-Вельдер (Гирке), армейские НМП в количестве. Пре-канон и ложка пост-канона.
~1900 слов
Обзорам
Людвиг Ноймар, Жермон Тизо (Ариго), Рудольф Ноймаринен, Август Альт-Вельдер (Гирке), армейские НМП в количестве. Пре-канон и ложка пост-канона.
~1900 слов
Обзорам